Исследования обнаруженных останков людей, расстрелянных в 1941 году на территории городища «Валы» во Владимире-Волынском.

Эксгумационные исследования 2012 года.

Археологически - эксгумационные поисковые исследования на территории городище «Валы» в городе Владимир-Волынский в 2012 году проводились Владимир-Волынской поисковой археологической экспедицией дочернего предприятия «Волынские древности» государственного предприятия «Научно-исследовательский центр “Охранная археологическая служба Украины”» Института археологии Национальной академии наук Украины под руководством кандидата исторических наук, заместителя директора по научной работе Панишко Сергея.

Введение

В экспедиции работали ученые ДП «Волынские древности» (г. Луцк):

- директор Златогорский Алексей (руководитель эксгумационные работ),
- археолог Вашета Михаил (начальник раскопок),
- научные сотрудники Верба Тарас, Демьянчук Дмитрий.

Работники ДП «Ровенская старина» (г. Ровно):

Войтюк Алексей (реставратор керамических и металлических изделий),
Гольонка Владимир,
Ткач Виталий.

Работники отдела биоархеологии Института археологии НАН Украины (г. Киев):

кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Козак Александра,
заведующая реставрационной мастерской Музея археологии и этнографии Слободской Украины Харьковского национального университета им. Каразина (г. Харьков) Крупа Татьяна (реставратор ткани),
студенты исторического факультета Восточноевропейского национального университета им. Леси Украинки (г. Луцк).

Наблюдение за выполнением археолого-эксгумационных работ на городище с польской стороны от Совета охраны памяти борьбы и мученичества осуществляли:

- доктор наук, археолог Семинська Доминика (руководитель),
- магистр, историк Кучинский Адам,
- магистр, археолог Семинськи Михал,
- магистр, антрополог Иванек Беата.

Бюджет нынешних исследований состоял из поступлений от Фонда развития Волынского национального университета им. Леси Украинки (директор Стрелка Л.О.), средств Совета охраны памяти борьбы и мученичества, средств ООО «Специализированное учреждение "Военные мемориалы"» (директор Захаров О.В.). Средства последнего учреждения получены в соответствии с государственной программой памяти жертв войны и политических репрессий.

Исследования проводились согласно открытого письма № 303/00661 от 24 мая 2012 г. и разрешения Министерства культуры Украины № 22-364/12 от 23 июля 2012 г., выданных на имя Панишко Сергея, а также разрешения на осуществление эксгумации и перезахоронения останков лиц, погибших вследствие войн, депортаций и политических репрессий Государственной межведомственной комиссии по делам увековечения памяти жертв войны и политических репрессий № 75/03/01/2011 от 01.07.2011 г., выданного на имя Златогорского Алексея.

Археологические исследования

Исследование 2012 года стали продолжением сезонов 2010-2011 годов. Работы продолжались с 09 августа по 30 ноября 2012 года. На протяжении сезона 2012 года работы на городище «Валы», как и в 2011 году продолжались в двух направлениях - собственно археологические исследования и эксгумационные работы. Цель археологических исследований - установление трассы оборонительной стены каменного замка Казимира Великого и изучение прилегающих к ее внутренней (по отношению к центру городища) части наслоений, площадью 12 кв. м. Кроме этого, на участке раскопок начаты работы с целью обнаружения захоронений жертв массовых репрессий середины двадцатого века. Участок, где были обнаружены захоронения, находится в центральной части Владимира-Волынского.

Над выявленной в 2011 году могильной ямой размером 14х3 м заложен раскоп в направлении северо-восток размером 18х4,5м (86 кв.м). В раскопе и в следующей яме обнаружены новые захоронения. Расстояние между ямами составляет 0,5 м.Толщина залегания захоронений в ямах составляет около 40 см. Жертвы были помещены в могилу одной группой, скелетом на скелет, лицом к земле, в большинстве случаев - на животе, иногда - на боку. Ноги вытянуты, но в некоторых случаях - слегка поджаты. Отмечено также, что убитые часто прикрывали лицо руками или обнимали другую жертву (женщины прижимали к себе и прикрывали детей). При расстреле люди стояли, повернувшись спиной к расстрельной команде - большинство выстрелов сделано сзади. Казнь проходила в несколько этапов. В части ямы, раскрытой в этом году, четко видны 5 групп расстрелянных. Группы насчитывали по 17-36 человек. Дополнительно хочется отметить, что данный метод расстрелов нельзя называть «системой Еккельна», на который ссылаются наши польские коллеги. Этот нацистской метод не предусматривал смертной казни в погребальной яме. К тому же его начали применять только в конце 1941 - начале 1942 г. в Риге, что хронологически не соответствует владимирской казни. Здесь стоит упомянуть также, что по данным исследователя волынского еврейства Владимира Музыченко (со ссылкой на исследования М. Маргалита) на территории городища в период с 5 июля по 29 сентября 1941 г. было убито около 1200 человек еврейской национальности. Все они были убиты топорами, железными ломами и прикладами ружей, а не расстреляны [Музыченко, 2011, с. 101].

При очистке слоя захороненных в одной из ям обнаружена свалка мусора. Среди выброшенных там предметов - керамическая посуда, в котором были битые бутылки, металлический чайник советского образца и четыре металлических ведра. Одно из ведер было наполовину заполнено гашеной известью. Небольшие кусочки извести также были найдены в слое между останками и непосредственно на них. Это свидетельствует, что тела жертв (как в погребальной яме № 1, так и в яме № 2) после расстрелов посыпали известью. Жертвы, обнаруженные в погребальной яме № 2, расположены в ином порядке, чем в погребальной яме № 1. Большинство из них лежало головой на юг, часть - в противоположном направлении поперек ямы. Некоторые из жертв лежали на животе, некоторые - на спине или на боку. Из части погребальной ямы № 1 в этом (2012) году эксгумированы останки ста сорока восьми людей (всего в яме №1 по результатам исследований 2011-2012 годов обнаружены останки 515 казненных человек). Стоит отметить, что один из скелетов был обнаружен на северном краю погребальной ямы расположенным поперек ямы. Погребальная яма № 2 исследована полностью, из нее эксгумированы останки двухсот тридцати трех человек. В обоих ямах среди жертв есть как мужчины, так и женщины и дети.

Обнаруженный вещевой материал. Личные вещи замученных людей

При жертвах погребальной ямы № 1 обнаружены находки. Это и фрагменты одежды, в частности, кожаной куртки (при скелете № 414), остатки другой ткани, пуговицы польского моряка (при скелете № 414), металлическая кокарда с орлом с польской военной фуражки, золотые монеты: три монеты номиналом 20 франков 1858 г., 1897 г. и 1904 г., одна монета номиналом 5 рублей 1898 г. и одна монета номиналом 10 рублей 1911 г., золотые серьги (при скелете № 495), металлические пряжки от ремней, пуговицы (один с надписью «For Gentelmen»), бритва (при скелете № 476), застежки, женский гребень (при скелете № 394), гильзы. У одной из жертв (скелет № 399, девушка 25 лет) обнаружен протез глаза.

При жертвах погребальной ямы № 2 выявлены следующие находки: фрагмент мундира с польской военной пуговицей (при скелете № 2/15), фрагмент польского полицейского погона, фрагменты обуви, другие фрагменты тканей, остатки кожаного ремня с пряжкой, военные польские пуговицы, железный нож, железный ключ, серебряные карманные часы с надписью «Remontnoir cylindre 10 rubis» (при скелете № 2/88), пряжки, расчески (один с надписью «King Halifax Garantie»), запонка к волосам (при скелете № 2/227), зубная щетка (при скелете № 2/14), пластмассовые украшения (около скелета № 2/180), гильзы.

Еще одна погребальная яма обнаружена на границе раскопов, на месте закладки в 2011 году шурфа № 7. Здесь заложен шурф размером 5,5х4,5 м. Обнаруженные в яме тела замученных жертв размещены без какого-либо порядка. Большинство убитых лежит головой на юг - на спине или на животе. Были также останки, которые лежали поперек ямы. Ширина еще одной погребальной ямы № 3 составляет два метра. В пределах шурфа яма не раскрыта полностью и продолжается в северную сторону. При жертвах этой ямы найдены: польская 20-грошовая монета 1923 года, пуговица с мундира работника польской государственной железной дороги, военные польские пуговицы, гильзы. Эксгумация пока не проводилась. Погребальная яма законсервирована до начала дальнейших исследований в следующем году.

В раскопе № 3 был заложен шурф размером 13х6 метров. В открытой части яма имеет ширину примерно 4,5 м и продолжается на восток. Тела жертв в яме размещены в случайном порядке головами как на юг, так и на восток. При жертвах выявлены следующие находки: четыре польские военные пуговицы, польская 5-грошовая монета 1937 года, четыре советские однокопеечные монеты, фрагмент расчески, фрагмент манжеты, пуговицы для белья, металлические броши, пряжка от ремня, зажимы для подтяжек, обувь. При одной из жертв обнаружено сто девяносто семь монет, в том числе сто восемьдесят девять советских копеек, отчеканенных в 1925-1940 годах, семь польских монет (пять 1923 г., две с неразборчивой датой чеканки), одна австрийская монета номиналом 10 геллеров 1908 года. Эксгумация не проводилась. Погребальную яму также закрыли до начала дальнейших исследований в следующем году.

В 2012 году заложена траншея на месте эксгумационных исследований 1997 года. На дне шурфа обнаружены человеческие останки: кости голеней двух человек. Одни лежат вдоль линии восток-запад, другие - по линии север-юг. Вероятность наличия здесь еще одной погребальной ямы необходимо проверить в следующем году.

Антропологические исследования останков людей, замученных на территории Владимир-Волынской тюрьмы

Эксгумационные работы на городище города Владимир-Волынский проводились экспедицией ДП «Волынские древности» под руководством Алексея Златогорского. В пределах раскопа I продолжено исследование захоронения ямы, в которой в прошлом, 2011 году, обнаружены и изучены 367 захороненных жертв массового расстрела 1940-х гг. В этом году в раскопе I исследован 141 погребенный (11 остались не идентифицированными), в раскопе 2 - остатки 232 погребенных лиц. Целью антропологического исследования было изучение половозрастного состава погибших, по возможности, - выявление характерных физических черт для дальнейшей идентификации социального и этнического состава жертв, а также более подробный анализ причин их смерти.

Определение пола проводили несколькими методами, в частности, приведенными в работах В.И. Пашковой [Пашкова, 1958], В.В. Гинзбурга [Гинзбург, 1963], В.П. Алексеева и Г.Ф. Дебеца [Алексеев, Дебец, 1964], В.П. Алексеева [Алексеев, 1965], Д.Г. Рохлина [Рохлин, 1965]. Дополнительно применяли методики, которыми пользуются американские и европейские антропологи [Saunders, 1996]. В целом пол человека определяли развитием рельефа, признаками черепа (величиной надбровных дуг, сосцевидного отростка, затылочного бугра, формой лобной и скуловой костей, орбиты, подбородка и др.)., по форме и признакам на тазе. Дополнительными признаками служили величина головки бедра и плеча [Stewart, 1979], ширина бедра и степень общей робустности скелета.

Для определения возраста детей использовали схему порядка прорезывания молочных и постоянных зубов [Ubelaker, 1972]; таблицы для определения возраста детей по длине длинных костей скелета, а также размерами височной, затылочной и теменной костей (схемы адаптировано по: [Fazekas, Kosa, 1978; Scheuer, Black 2000] ). Возраст взрослых определяли по степени облитерации черепных швов на внешней и внутренней поверхностях черепа [Vallois, 1937], по изменениям суставной поверхности между крестцовой и подвздошной костями [Lovejoyetal., 1985], по состоянию лобкового симфиза [Brooks, Suchey, 1990], степени стираемости зубов (схема М.М. Герасимова) [см..: Алексеев, Дебец, 1964]. Были проведены измерения черепов по 25 линейными признакам и угловым размерам, измерения длинных костей по трем признакам (наибольшая и общая длины плечевых и наибольшая длина бедренных костей) по методикам Р. Мартина (1928), адаптированным Алексеевым В.П. и Дебецем Г.Ф. (Алексеев, Дебец, 1964; Алексеев, 1965). Кроме того, по методике Г.Козинцева были исследованы краниоскопические признаки на черепе. Рост определяли по длине правой и левой бедренной и правой и левой плечевых костей по формулам М.Троттер-Брайтингера и Баха, а также Дюпертьюи-Хеддена.

Также изучались возможные прижизненные патологии (состояние зубной системы и травмы черепа) и травмы, нанесенные в момент смерти человека. К сожалению, плохое состояние сохранности скелетов, невозможность во многих случаях идентификации полных скелетов (не всегда можно было определить, к какому скелету принадлежат те или иные кости), а также невозможность из-за неблагоприятных погодных условий добиться удовлетворительного для исследования состояния костей (очистить от почвы и адекватно высушить), не дало возможность тщательно изучить все запланированные признаки. Все описанные обстоятельства могли несколько повлиять на достоверность определения возраста и частоты определения определенных патологий. Поэтому считаем уместным указывать только тенденции, в том числе, в части патологической.

Из ста сорока одного идентифицированного скелета тридцать восемь принадлежали детям: один - ребенку до двух лет, одиннадцать - лицам первого детского возраста (Inf 1: 2-6 лет) и двадцать пять - детям второго детского возраста (Inf 2: 7-14 лет) . Один скелет - индивиду 14-16 лет, условно говоря, неопределенного пола. Шестьдесят один скелет принадлежал лицам женского пола: шесть - подросткам, 39 - женщинам в возрасте 20-40 лет, десять - индивидам 40-50 лет и семь - женщинам старше 50 лет. Из сорока одного скелета, которые принадлежали лицам мужского пола, один - мог быть в возрасте до 20 лет, у четырнадцати определен возраст - 20-40 лет, еще четырнадцать скелетов принадлежали мужчинам 40-50 лет и двенадцать - мужчинам старше 50 лет. Возраст 60-70 лет определен нами только в двух случаях. Больше всего погибло молодых женщин (до 30 лет), детей и мужчин призывного возраста.

Рост определен по трем комплексами формул. Рост мужчин - по формулам Баха колеблется от 160,5 до 174,1 и в среднем составляет 167 см. Формулы Дюпертьюи и Хеддена в среднем дают значение роста 166 см (150,8 - 173,2 см), формулы Троттера так же в среднем показывают 166 см, в то время как колебания роста несколько меньше - от 160,5 до 174,1 см. По последним показателям определили что 8,6% мужчин имели низкий рост - до 159,9 см, 65,7% - средний рост (до 160,9 см) и четверть мужчин (25,7%) - высокий рост (больше 170 см). Всего оказалось возможным определить рост у тридцати пяти лиц мужского пола.

Рост у женщин определили у пятидесяти пяти индивидов. Распределение по группам почти идентично тому, которое мы наблюдали у мужчин. Так, 63,6% женщин имели средний рост, 29,1% - высокий и лишь 7,3% - малый. Показатели, определенные по формулам Брайтингера колебались от 154,2 до 168 см с средним значением - 161 см, по формулам Дюпертьюи-Хеддена - от 147,2 до 169 см (среднее - 157 см), и по формулам Троттера - колебания составили от 145,7 до 168,9 см и среднее значение роста - 157 см.

В этом году (2012) основная работа украинских антропологов сконцентрировалась на изучении краниометрических и краниоскопических признаков, поскольку был поставлен вопрос об этнической принадлежности погибших и выдвинуто предположение об отношении данного массового захоронения к этническим чисткам начала 1940-х годов двадцатого века. Всего за краниологических методике было исследовано пятьдесят три черепа (18 мужских и 35 женских).

Измерения проводились по стандартной краниологической методике [Martin 1928, Алексеев, Дебец, 1964], [Алексеев, Дебец, 1964, рис. 14, с. 55]. Для оценки измерительных признаков в работе использовались составленные Г.Ф. Дебецем таблицы, в которых представлены пределы средних величин признаков (Алексеев, Дебец, 1964). Компьютерные программы для реализации многомерного анализа была созданы Б. А. и А. Г. Козинцевыми в 1991 г. Кроме того, использовалась краниоскопическая программа, включающая пять признаков, впервые исследованных российским антропологом д.и.н. А.Г. Козинцевым (Kozintsev, 1992). Шестой признак - частоту надорбитних отверстий - независимо друг от друга предложили И. Додо (Dodo 1987, p. 19-35) и Т.В. Томашевич (1988, с. 119-128).

Предварительные результаты исследований по четырнадцати краниометрическим признакам показывают определенное различие исследованных мужских и женских групп от групп украинцев, русских, литовцев, латышей и сборной еврейской группы с территории Украины, однако, приближают их к некоторым польским группам населения. В общем, комплекс краниоскопических признаков указывает на принадлежность данного население к кругу южных европеоидов. В дальнейшей работе будет проведен внутригрупповой анализ для выявления морфологии внутри группы, а также сравнение этой группы населения с различными, по возможности хронологически и территориально близкими, антропологическими группами Украины, Польши, Литвы и т.д.

Для выявления патологий были осмотрены несколько десятков челюстей индивидов. В большинстве из них, даже у детей, найдено широкие поражения зубной системы: кариозные полости различной степени выраженности, пародонтоз, зубной камень, осложнения в виде прикорневых абсцессов и прижизненной потери зубов. В некоторых случаях кариозные полости залечены, в них присутствуют пломбы, на зубах также найдены железные и, в нескольких случаях - золотые, коронки и мосты.

У некоторых женщин и мужчин обнаружены явные следы воспаления среднего уха (в частности, хронический мастоидит, в одном случае, с возможным образованием фистульного хода в кончик сосцевидного отростка), воспаление пазух (в частности, гаймориты) и т. д. У молодой женщины из захоронения (скелет №273) на зубах присутствуют следы интенсивной гипоплазии эмали, - повреждения имели место в возрасте двух-трех лет, очевидно было связано с периодом длительного голода, который имел место в ее детстве и приходился на 20-е годы ХХ века. У другой молодой женщины найден анкилоз четырех позвонков (с XII грудного по III поясничный) с выраженным сколиозом, что может указывать на заболевание костным туберкулезом, или, что вероятнее - на травму позвоночника.

У нескольких мужчин 40-50 и 50-60 лет (№ № 393 -394, 405) на левой стороне черепа (теменные и лобные кости), а также на затылке, зафиксированы зажившие следы от травм, нанесенных рубящего оружием (саблей), возможно - в бою. Состояние заживления свидетельствует о том, что травмы были получены за несколько лет (5-10) до гибели (заживший рубец на левой теменной кости мужчины № 394). В одном случае у мужчины (№ 457) имеет место проникающая рана теменной кости с растрескиванием лобной кости. Рану, очевидно, прооперировали (видны следы поверхностной трепанации). Следы заживления на внутренний пластинке черепа соответствуют времени от нескольких месяцев до нескольких лет.

Как и в ранее исследованных случаях, большинство смертельных травм нанесены сзади в область затылка и затылочного отверстия. Большинство входных отверстий имеют диаметр 9 мм. Значительная часть людей имели переломы ветвей нижней челюсти с растрескиванием, что указывает также на проход пули в поперечной или близкой к ней плоскости (выстрел сбоку).

Состояние края выходных отверстий и растрескивание черепной пластинки вокруг них свидетельствует о выстрелах с относительно близкого расстояния. В нескольких случаях зафиксированы перимортальные переломы костей лица (удары твердым предметом, возможно, примером). С другой стороны, определенная часть таких переломов могла быть вызвана ударом при падении тела. Пулевые отверстия найдены также в костях таза. К сожалению, многослойность захоронения и необходимость эксгумационные работ в экстремально быстром темпе из-за нехватки времени и плохих погодных условий, не дали возможности точно зафиксировать каждый скелет, в некоторых случаях - соотнести череп с посткраниальным скелетом и выявить другие ранения, а именно, в области хребта посткраниального скелета. Однако, очевидно, что, как и в телах погибших, открытых в прошлом году (2011), смертельные травмы и ранения могли локализоваться не только в черепе, но и в области жизненно важных органов туловища.

В погребальных ямах обнаружены идентичные гильзы, главным образом калибра 9 мм. Большинство из них имеют маркировки "dnh" (производство завода Верк Дурлах в Карлсруэ, Германия) и "kam" (производство фабрики Hasag в Скаржици Каменной, Польша) 1941 г. Однако обнаружены и несколько гильз советского образца. Все это требует дополнительных исследований, поскольку утверждать, что расстрелы проводились гитлеровцами, при наличии в погребальных ямах гильз советского образца - не является объективным. Известны факты (включая данные расстрелов польских военных в Катыни), что советские органы НКВД использовали при расстрелах немецкое оружие.

Научная интерпретация полученных материалов

Относительно жертв, выявленных в погребальных ямах № 1 и № 2, однозначно на сегодняшний день можно сказать следующее:

1. Казнь людей осуществлялась в 1941 году.
2. По заключению антропологов жертвами являются поляки.
3. Учитывая сопроводительный материал, обнаруженный при расстрелянных, жертвы являются польскими гражданами.
4. Вызывает возражение утверждение, что расстрелы проводили по «системе Еккельна», поскольку последняя начала применяться нацистами с конца 1941 года - начала 1942 года и первые расстрелы по этой системе проходили в Риге.
5. Определенные сомнения относительно исполнителей казни вызывают обнаруженные гильзы 1941 г. немецкого образца. Однако известно, что советские органы НКВД использовали при массовых расстрелах польских граждан немецкое оружие.
6. Все это требует, в первую очередь, поисков в архивах.

30 ноября 2012 на коммунальном Федоровском кладбище города Владимира-Волынского состоялось перезахоронение эксгумированных останков. Дальнейшего исследования требуют жертвы в обнаруженных на городище в 2012 году новых погребальных ямах.

Найденные фрагменты тканей, которые были на жертвах или рядом переданы для консервации и реставрации в мастерскую при Харьковском университете. Для идентификации жертв также отобраны образцы пломбированных зубов, которые переданы в Львовский медицинский университет. Возможно, будет идентифицирована и девушка с глазным протезом из погребальной ямы № 1. Однозначно, что установление личности жертв и их палачей требуют архивных поисков.

Использованная при исследованиях литература:

Алексеев В.П. Остеометрия. Методика антропологических исследований. — М.: Наука, 1966. — 251 c.

Алексеев В.П., Дебец Г.Ф. Краниометрия. Методика антропологических исследований. — М.: Наука, 1964. — 127 с.

Гинзбург В.В. Элементы антропологии для медиков. — Л.: ГИМЛ, 1963. — 72 с.

Пашкова В.И. Определение пола и возраста по черепу. — Ставрополь, 1958.

Рохлин Д.Г. Болезни древних людей. — М.; Л.: Наука, 1965. — 302 с.

Томашевич Т.В. Закономерности распределения частот подглазничных каналов черепа человека // ВА. — М., 1988. Вып. 80. — С. 119 — 128.

Brooks S.T., Suchey L.M. Skeletal Age Determination Based on the Os Pubis: A Comparison of the Acsadi-Nemeskeri and Suchey-Brooks Methods // Human Evolution. — 1990. — № 5. — P. 227—238.

Dodo Y., Ishida H. Incidences of nonmetric cranial variants in several population samples from East Asia and North America / Y. Dodo // JASN. — 1987. Vol. 95, N2. P. 161—177.

Fazekas Is.G., Kosa F. Forensic Fetal Osteology. — Budapest: Akademiai Kiado,1978. — 413 p;

Kozintsev A. Homo. Ethnic epigenetics: A new approach Ethnische Epigenetik: vol.43/3, — Jena, Nev York, 1992, pp. 213—244.

Lovejoy C.O., Meindl R.S., Pryzbeck T.R., Mensforth R.P. Chronological Metamorphosis of the Auricular Surface of the Illium: A New Method for the Determination of Adult Skeletal Age of Death // American Journal of Physical Anthropology. — 1985. — Vol. 68. — P. 15—28.

Martin R. Lehrbuch der Anthropologie. — Jena, 1928. — 578 s. Saunders S.R. Standards for Data Collection from Human Skeletal Remains:Proceedings of a Seminar at the Field Museum of Natural History / Arkansas Archeological Survey Research Series Number 44 // American Journal of Physical Anthropology. — 1996. — Vol. 99 (3). — P. 499—501

Scheuer L., Black S. Developmental Juvenile Osteology. — New York: AcademicPress, 2000. — 587 p. Stewart T.D. Essentials in Forensic Anthropology: Esspecially as Developed in the United States. — Springfild, Illinois: C.C. Thomas, 1979. — 300 p.

Ubelaker D.H. Human Skeletal Remains: Excavation, Analysis, Interpretation. —Chicago: Aldine Publishing Company, 1978. — 166 р.Vallois H.V. La duree de la vie chez l`homme fossile // L`Anthropologie. — 1937. —№ 47. — P. 499—532.

Златогорський О.Є., Панишко С.Д., Лукомський Ю.В. Дослідження архітектурних об’єктівXIV – XV ст. у м. Володимир-Волинський// Археологічні дослідження в Україні – 2010. – К. – Полтава, 2011. – С. 139 – 140.

Златогорський О.Є., Панишко С.Д. Дослідження на городищі «Вали» у м. Володимир-Волинський// Археологічні дослідження в Україні у 2011 році. – Луцьк, Волинські старожитності, 2012. – С. 187 – 188.

Кучинко М.М. Раскопки древнего Владимира-Волынского// АО– 1975. – М., 1976. – С. 349 – 350.

Кучинко М.М. Володимир середньовічний. Історико-археологічні нариси. – Луцьк: Волинська обласна друкарня, 2006. – 144с.

Кучинко М.М., Охріменко Г.В., Петрович В.В. Історія міста Володимира-Волинського від найдавніших часів до середини XX ст. (у світлі соціотопографії). – Луцьк: Волинська обласна друкарня, 2004. – 260с.

Малевская М.В. Архитектурно-археологические исследования на Волыни// АО1982 года. – М.: Наука, 1984. – С. 291.

Малевская М.В., Шолохова Е.В. Раскопки архитектурных памятников в Любомле и Владимире-Волынском// АО1975 года. – М.: Наука, 1976. – С.354 – 355.

Малевская М.В., Шолохова Е.В. Архитектурно-археологические исследования во Владимире-Волынском// АО1976 года. – М.: Наука, 1977. – С.327 – 328.

Музиченко В. Володимир єврейський. Історія і трагедія єврейської громади м. Володимира-Волинського. – Луцьк: Волинська обласна друкарня, 2011. – 256 с.

Панишко С.Д. Мурований замок Казимира Великого у Володимирі// Старий Луцьк. Науково-інформаційний збірник. Вип. VII. – Луцьк, ВМА«Терен»: 2011. – С. 323 – 327.

Терський С. Княже місто Володимир: Монографія. – Львів: Видавництво Національного університету«Львівська політехніка», 2010. – 320с

А. Козак, к.и.н., старший научный сотрудник отдела биоархеологии Института археологии НАНУ, г. Киев,
Ю. Долженко, лаборант отдела биоархеологии,
А. Златогорский, директор ГП "Волынские древности"

(Научный отчет и вещевой материал из раскопок будут переданы на постоянное хранение в Владимир-Волынский исторический музей).

Перевод на русский язык – С. Стрыгин (г. Москва)